– А семьи?

– Семьи есть только у двоих. И то лишь жёны. Но они такие суки, что завалить не жалко, – вставил Вазген.

– Короче, план «Зед» был придуман на случай реальной войны с красными, а что мы сейчас имеем, если не войну? – резюмировал Генрих.

– Её и имеем, – согласился Семён. – А у вас эти группы мобильные на старте?

– Приказа ждут, – Генрих посмотрел на свои наручные часы. – Сейчас полвторого, квест на ножах Система объявила в пятнадцать минут первого. Значит, у нас чуть менее одиннадцати часов, чтобы нахлобучить красных и Макс успел свалить. Думаю, реально.

– А я думаю, валить надо не в полдень, а затемно, – вступил в разговор Железняк. – Макс вам тут не нужен, чтобы до конца вся сжечь. А ночью уйти проще, и в любой момент с той стороны могут укрепить периметр, если ещё этого не сделали.

– Я тоже так думаю, – поддержал Антона Соломоныч. – Когда вы штаб разнесёте, Максиму этот квест зачтётся в любом случае, а уходить надо раньше.

Мне показалось, что пора бы тоже внести свои пять копеек в обсуждение.

– Я должен начать штурм вражеского штаба. Этот квест, на освобождение Точки от гегемонии красных, Система сначала предложила мне. С возможностью принять или отказаться. И лишь, когда я его взял, он был выдан вам. Думаю, искин ожидает, что я приму в этом деле более-менее значительное участие. Но и с тем, что надо уходить затемно, я тоже согласен. Поэтому все вместе быстро громим штаб красных, а часа в четыре мы с Соломонычем, Антоном и ребятами будем прорываться на волю. Хотя, к четырём уже будет светать. Раньше надо попытаться.

– Да в разгар замеса оно и лучше сваливать, – согласился Академик.

– И ещё, – я оглядел полуразрушенное здание некогда уютного особняка Соломоныча. – Отсюда нельзя всем уходить. Надо группу оставить и продержать дом под нашим контролем до полудня. Хрен его знает, что там Система имела ввиду под «удержать форт». Просто атаку отбить или все двенадцать часов удерживать. Не хотелось бы просрать квест, если сюда какие-то идиоты просто войдут после нашего ухода. Всё же это тоже потенциальные очки развития.

– Я оставлю группу, не вопрос, – сказал Генрих. – Тут многие пришли ради прокачки, вот пусть и удерживают форт. Думаю, человек сто для начала хватит. А как только мы запустим «Зед», красные отсюда убегут к своим домам. Никто ж не знает, что мы всего десять планируем жечь. Тогда и человек тридцать тут хватит, чтобы от случайных придурков отбиться.

– На штаб нападём одновременно с их домами? – уточнил Семён. – Я так понимаю, наши основные силы на этот объект пойдут?

– Предлагаю, – Генрих снова посмотрел на часы. – «Зед» начать в два, а на штаб напасть в полтретьего. За полчаса они решат, что наша цель – тупо их завалить и станут спасать дома и жизни, не до штаба им будет, уберут от него бойцов.

– Начинать надо одновременно, и чем раньше, тем лучше, пока они не до конца укрепились в этом своём штабе, – я поймал на себе удивлённые взгляды товарищей и пояснил. – Неужели вы думаете, что Система не дала им квест «Защитить штаб»? Или вы полагаете, что она только нам помогает? Нет! Она заинтересована в максимальном вовлечении народа в резню! Явно красные получают и информацию и «плюшки» в таком же объёме, как и мы. Поэтому давайте поторопимся!

– Пацан тему базарит! Генрих отправляй шнырей к группам, чтобы начинали, оставляем тут сотню, и давайте уж побыстрее устроим легавым кровавый замес! – Академик улыбнулся всеми своими золотыми зубами.

Генрих подал едва уловимый знак невысокому пареньку, всё это время молча стоявшему в сторонке. Тот молниеносно сорвался с места и выбежал из дома.

– Это всё замечательно, – по выражению лица Семёна было видно, что профессиональному военному весело наблюдать за тактическими установками уголовников. – Но вот-вот штурм начнётся, если кто забыл.

В эту же секунду в помещение влетел молодой парнишка из блатных.

– Штурм начался! Менты давят! – истерично заорал он.

– Вот вам и весь план, идиоты! – неожиданно сорвался Тимур. – Вот если после штурма выживем, тогда и пойдём штаб громить! А сейчас всем держать оборону!

Генрих приблизился к специалисту по выживанию и схватил его за грудки.

– Следи за метлой, мусор! Ты эту оборону будешь три дня держать, если мы «Зед» не запустим! Через двадцать минут вся ваша красная половина Точки будет гореть! И все отсюда свалят!

Тимур резко отбил от себя руки блатного авторитета и взялся за рукоять катаны. Я понял, что наш союз бывших красных, некоторых коммерсов и уголовников – конструкция исключительно хрупкая, а между конфликтующими быстро встал Соломоныч.

– Охренели? Тима, реально следи за словами! Генрих, ваших сколько сюда пришло?

– Не меньше трёх сотен. Может, три с половиной, – ответил авторитет.

– Полторы сотни хорошо вооружённых и более-менее обученных бойцов достаточно для обороны такого дома, учитывая мораторий на огнестрел, если Соломоныч это имел в виду, – примирительно обратился ко всем присутствующим Семён. – Поэтому давайте оставим тут сто пятьдесят человек, а все остальные выдвигаемся к красному штабу! Я так понял, Генрих уже отправил гонца. Значит, через полчаса начнутся погромы. Ну и нам тянуть незачем. Пробиваться предлагаю с задней стороны. Там практически нет окружения.

Все присутствующие либо развели руками, либо закивали головами, и то, и другое можно было считать выражением согласия.

– Генрих! Пожалуйста, выдели сто тридцать человек, – я решил тоже поучаствовать в раздаче приказов, как-никак глава сопротивления со статусом «Освободитель», пусть и временным. – И двадцать наших вам в помощь дадим.

– И я останусь, – озвучил своё решение Семён. – Защитой дома надо руководить, без этого и тысяча человек с задачей не справится.

– Я тоже останусь, – Шаповалов посмотрел на Семёна и пояснил. – Не будут наши пацаны мусора слушаться! Западло. Уж не обессудь.

Семён усмехнулся, нисколько не обидевшись:

– Я военный!

– Да им один хрен, погоны у тебя были, значит, красный! Не будут они твои приказы выполнять, – Лёха-риэлтор вздохнул и грустно добавил. – Хотелось, конечно, парочку красных на перо посадить прямо в их штабе, но придётся это делать тут.

Пока стоящие на переднем крае обороны особняка отбивали первую волну атаки, а Семён с Генрихом выбирали, кто останется защищать форт, те, кто уже точно был уверен, что ему предстоит идти к штабу красных, морально настраивались на прорыв из окружения.

Что касается меня, то всё происходящее давно уже казалось мне нелепым сном. Всего два месяца назад я смотрел по новостям, как на Ближнем Востоке одичавший от беспредела и войны народ стрелял друг в друга, как резали головы и взрывали дома. У меня в мозгах никак не укладывалось, как можно в двадцать первом веке дойти до такой деградации, до такой дикости. И вот спустя некоторое время я сам участвовал в подобном. И не где-то в диком краю, за тысячи километров, а дома, в России! Всего лишь в пятнадцати часах езды на машине от её культурной столицы! Я готовился принять участие в самой обычной резне, даже не в перестрелке, а именно в резне, безжалостной и нелепой. Сюрреализм, средневековье, мракобесие, и я находился в центре этого ужаса. И не просто в центре, а являлся причиной всего происходящего. Я отдавал себе отчёт, что через пару минут пойду убивать, и помогать мне в этом будут самые обычные уголовники. Возможно, не совсем обычные, скорее всего, элита воровского мира, но легче от этого не становилось.

«Хорошо, что мама не видит: где я, чем занимаюсь и с кем связался», – подумал я, глядя на происходящее.

Ещё меня пугал Колян. То ли он нанюхался бензина, пока заправлял пилу, то ли я плохо знал друга. Он просто подпрыгивал от нетерпения, размахивая своим ужасным оружием по сторонам, и рвался вступить в бой. Меня пугала его кровожадность, но я списал это на стресс и на последствия недавней контузии, от которой он удивительно быстро отошёл.

Мне же, в отличие от Коляна было не радостно, и казалось, что ничего хорошего нас уже не ждёт. Но и погибать при этом тоже не хотелось. Поэтому право на жизнь приходилось отстаивать мечем и огнём в прямом смысле этого слова.